Натали Портман о фильме «Черный лебедь»

Натали Портман (Natalie Portman) в последнее время была занята в целом перечне кинопроектов, включая готовящийся к выходу боевик про супергероев «Тор» (Thor) и наркоманский фильм о средневековье «Ваше высочество» (Your Highness). Еще до выхода этих фильмов она появилась на больших экранах в гораздо менее коммерческом кино - психологическом триллере «Черный лебедь».

В этом фильме, режиссером которого выступил Даррен Аранофски, мы видим, как Портман играет крайне амбициозную балерину, которая была выбрана в качестве звезды новой постановки «Лебединого озера». Это одна из тех ролей, в которых надо изображать раздвоение личности: хорошего Белого Лебедя и зловещего, мятежного Черного Лебедя. Героиня Портман переживает те же самые противоречия, борясь со своей природой и с реальностью. Это прекрасная, завораживающая аллегория переживаний артиста, которая выглядит очень пафосной, но, поверьте, эта история гораздо страшнее, чем то, что вы можете ожидать от «балетного триллера». Недавно я присел рядом с Портман, чтобы

 а) трепетать рядом с ней и

 б) задать ей несколько вопросов о том, как создавался этот фильм.

Коул Хэддон: Наверное, для вас это роль мечты. Нечасто фильмы с такими сложными, насыщенными актерской игрой персонажами в итоге действительно попадают на экран.

Натали Портман: Ну, я занималась танцами в детстве, до 12 лет, и, подобно большинству маленьких девочек, я, можно сказать, идеализировала танец как прекраснейшее из искусств, как самовыражение без слов. Я всегда хотела сделать фильм, связанный с танцами. Поэтому когда у Даррена возникла эта невероятная идея, не только связанная с танцами, но еще и подразумевающая такую по-настоящему сложную героиню, точнее, сразу двух героинь в одной, это было прекрасной возможностью, особенно с Дарреном, режиссером, для которого я бы сделала что угодно. Это было действительно увлекательно.

КХ: Итак, это фильм о трансформации, проиллюстрированной с помощью балета «Лебединое озеро». От вас самой также потребовалась физическая трансформация, чтобы подготовить свое тело к роли. Вы можете рассказать о том, как достигли этого?

НП: Ну, это было серьезной задачей и у меня была совершенно замечательная поддержка. Я имею в виду всех своих учителей, тренеров, хореографа, разумеется, и, в первую очередь, режиссера. Они направляли и поддерживали меня всю дорогу. Но я начала подготовку с моим учителем балета, Мэри Элен Бауэрс (Mary Helen Bowers), за год до съемок, и мы начали с самых основ, но мы занимались по 2 часа в день на протяжении 6 месяцев. Это было что-то вроде укрепляющей подготовки, чтобы я могла перейти к более сложным вещам и ничего себе не повредить, а потом мы стали заниматься по 5 часов в день вдобавок к плаванию. Я проплывала по миле в день, разминалась, а потом по 3 часа в день брала уроки балета. Потом, за 3 месяца до съемок, мы добавили хореографию. Поэтому мы, наверное, занимались по 8 часов в день, и физическая дисциплина действительно помогла в работе над эмоциональной составляющей образа, потому что так я получила ощущение монашеского образа жизни, жизни балерины, состоящей из сплошных тренировок. Ты не пьешь. Ты не встречаешься с друзьями. Ты мало ешь. Ты постоянно подвергаешь свое тело сильной боли и действительно понимаешь, какому истязанию подвергают себя балерины.

КХ: Уже идут разговоры о том, что ваша игра достойна Оскара. Что вы чувствуете, рискуя оказаться в этой шкуре?

НП: Лучшее, на что ты можешь надеяться, когда делаешь фильм и вкладываешь в него душу, как сделали все мы, это положительная реакция людей, и тот факт, что зрители уходят с просмотра тронутыми, взволнованными, вдохновленными – это невероятно льстит. Так что это огромная честь.

КХ: Кстати, о шкуре. Каково это – носить пуанты?

НП: Пуанты – это пыточные устройства. Я имею ввиду, что балерины к ним привыкают и для меня, конечно, это был новый опыт, но их ношение заставляет вспоминать о средних веках.

КХ: Хореография в фильме очень изыскана. Вы представили, фактически, свой собственный балет, насколько я понял.

НП: Ну, хореография в фильме представлена различными фрагментами партий Черного Лебедя и Белого Лебедя. У меня была удивительная наставница, Джорджина Паркинсон (Georgina Parkinson), которая, к большому сожалению, ушла за 2 недели до начала съемок. Она была главным руководителем в «Лебедином озере» для Одилии / Одетты, и она очень детально работала со мной надо всем – от кончиков пальцев до направления взгляда при каждом движении (это что-то вроде балетной актерской игры). Ты можешь по-настоящему различать этих двух героинь только с помощью маленьких жестов.

КХ: Вы получили диплом психолога в Гарварде. Каков ваш профессиональный диагноз героине фильма Нине?

НП: Ну, на самом деле это тот случай, когда что-то из того, что я изучала в университете, нашло применение на практике, а это происходит очень и очень редко. Но это, безусловно, случай обсессивно-компульсивного расстройства. Расцарапывание кожи. Булимия, очевидно. Анорексия и булимия – это формы ОКР, и для балета это очень характерно, потому что там есть сильное ощущение ритуала – надевание пуантов каждый день, подготовка новых пуантов к каждому выступлению. Это целый процесс. Почти религиозный по своей природе. Это как евреи накладывают тфилин или как католики со своими четками, а еще они наделяют божественными характеристиками своего режиссера. Это действительно жертвенное, ритуалистическое, религиозное искусство, и мне, как актрисе, это тоже близко, потому что, когда ты делаешь фильм, то точно так же покоряешься режиссеру. Твой режиссер становится для тебя самым главным, ты посвящаешь себя ему, ты хочешь помочь ему воплотить свое вИдение. Исходя из всего этого, мой профессиональный диагноз – что-то вроде религиозного обсессивно-компульсивного расстройства.

КХ: Ну, раз вы об этом сказали, «Черный лебедь» - это во многом фильм об одержимости своей героиней. Как вы, актриса, вытягиваете себя из всего этого? Что спасает вас от зацикливания?

НП: Ну, что касается «вытягивания себя», то я, скорее всего, снова становлюсь собой в тот момент, когда заканчиваю сцену. Когда съемки закончены, я снова хочу быть собой. Я не из тех, кто любит застревать в своих героинях. По сравнению с моим прежним опытом, в этой роли, без сомнения, было больше дисциплины, которую я позаимствовала, чтобы быть похожей на свою героиню.

Автор: Коул Хэддон (Cole Haddon)  

Источник: Film.com

Метки: Натали Портман, Natalie Portman, кино, интервью,