Утро выдалось солнечным. В десять часов двери маленькой кофейни в одном из старых переулков города распахнулись для посетителей. Девушка по имени Лиза работала здесь уже полгода, и каждый день приходила на работу как на праздник: во-первых, ей очень нравилась сама кофейня, а во-вторых, Лиза была влюблена. Самое удивительное, что она сама не знала, в кого. То есть, конечно, знала, что этот человек заглядывает сюда во время обеда, что он предпочитает капуччино с нежной молочной пенкой и что у него самые красивые глаза на свете. А больше Лиза ничего о нём не знала…
И сколько бы раз она не приносила ему заказ, сколько бы он не улыбался ей в ответ — завязать разговор и узнать о нём что-то большее не получалось: стоило ей только встретиться с его взглядом, она тут же краснела и опускала глаза. Уже потом, на кухне, раскладывая кусочки рафинада по сахарницам, она проклинала себя за собственную нерешительность и обещала себе быть смелее… в следующий раз
Следующий раз наступал, и всё повторялось заново.
Так, изо дня в день, Лиза мучалась, а незнакомец ни о чём не догадывался. Сегодня Лиза вновь сказала сама себе: «не сомневайся!» и тут же засомневалась: а вдруг она ему совершенно не нравится, и, скорее всего, у него есть подруга, да и вообще, если бы она была ему хоть чуточку интересна, он бы давно уже…… В торопливый поток мыслей вмешался голос: «Эй, хватит спать на ходу! Нет, ну ты посмотри, опять перелила!».
Это была Гера – начальница Лизы, женщина деловая и строгая, но в глубине души очень добрая. К Лизе она относилась снисходительно, прощала ей мелкие погрешности, но сегодня кофе перелился через края чашки вот уже второй раз, и это было уже слишком.
— Скажи мне, Лиза, о чём ты думаешь во время работы? А?
Лиза не нашлась, что ответить и только опустила глаза.
— Посмотри на меня.
Лиза послушно подняла голову: Гера держала перед ней залитые кофе салфетки.
— Простите, я…
— Чтоб это было в последний раз. Иначе… Сама знаешь.
— Да, в последний раз. Обещаю.
— Смотри у меня. Я ведь глаз с тебя не спущу! – Гера бросила салфетки на стол и вышла с кухни.
Лиза подумала о том, как же тяжело мечтать о любви и наливать кофе одновременно — нужно выбрать что-то одно, и сосредоточилась на работе.
Люди приходили и уходили, хлопала входная дверь, гудели кофеварки, звенела посуда, шелестели страницы газет и тикали часы: два, три, половина четвёртого – его всё не было. Лиза начала волноваться. И, наконец, без пяти четыре он появился на пороге: все звуки, все голоса и даже тиканье часов – всё стихло и замерло. Лиза поняла: сегодня или никогда. Она оглянулась на Геру – та испытующе смотрела на неё, как будто знала её секрет. Лиза собралась с духом и направилась к столику у окна. Он всегда выбирал это место, и от этого она любила этот столик больше других – ставила туда самые свежие цветы и стелила самую белую скатерть.
— Добрый день, вы готовы сделать заказ? — Лиза смотрела на него открыто, не пряча глаз и улыбки.
— Да, большой капуччино, миндальное пирожное и сразу счёт, пожалуйста, — незнакомец улыбнулся в ответ, и Лиза почувствовала, как в ней загораются миллионы маленьких искр.
— Одну минуту.
Она вернулась на кухню: корица и шоколад на месте, значит, можно начинать. Пора. Именно сегодня, именно сейчас. «Не сомневайся».
Не сомневайся!
Лиза шла к заветному столику у окна ровной уверенной походкой: она несла себя, она несла свою любовь, она несла поднос с пирожным и чашкой капуччино.
— Ваш заказ, пожалуйста.
— Спасибо!
Незнакомец снова улыбнулся ей, и снова она почувствовала в себе миллионы маленьких искр.
Встав за стойку, она наблюдала, как он берёт в руки чашку, как заглядывает в неё… Нет, Лиза не хотела видеть его реакцию: пусть это останется тайной. Такой же маленькой милой тайной, как и то, что на молочной пенке она сделала надпись «Вы мне нравитесь. Лиза». Она отвернулась и, не оглядываясь, ушла на кухню. Там, подставив руки под струю ледяной воды, она повторяла себе: «не сомневайся, не сомневайся, не сомневайся» и тут же: «что я наделала…».
— Опять мечтаем? Посетители ждут, будь добра пройти в зал! — Гера была близка к ярости, но сейчас Лизе было совершенно всё равно.
Она чувствовала только дрожь в коленках: ноги стали ватными и не хотели слушаться. Кое-как пересилив себя, Лиза отдёрнула штору, отделявшую зал от кухни, и замерла: столик у окна был пуст. Какая-то невидимая рука на секунду сдавила горло и разжалась. В голову стали заползать замедленные, заторможенные мысли: «Ничего не случилось. Надо просто подойти, забрать посуду и счёт. Ничего не случилось. Вот именно – ничего не случилось. Совсем ничего». Лиза подошла: вот блюдце, вот тарелочка из-под пирожного, вот та самая чашка, вот и… Вот и всё.
На кухне уже поджидала Гера:
— Счёт не забыла забрать, я надеюсь?
Лиза молча вынула из кармана фартука маленькую кожаную папочку и протянула Гере.
— Так, это твои чаевые, а это… А это что? Какая-то записка…
Лиза подняла глаза:
— Это… Это моё, — она выхватила из Гериных пальцев вдвое сложенный листок и тут же развернула его:
«Милая Лиза! Я восхищён Вами и Вашим изысканным кофейным посланием. Мне есть, что на него ответить, поэтому приглашаю Вас на чашечку капуччино сегодня вечером. Буду ждать Вас в семь на центральной площади, у памятника».
Она перечитывала записку снова и снова и не верила своим глазам.
— Нет, ну вот что ты опять встала как вкопанная?
— Гера… Я влюбилась.
— Да я уж поняла. Влюбилась, говоришь? Не сомневаешься?
— Не сомневаюсь! Теперь я ни в чём не сомневаюсь!
(с) Ася Абажурова
Темы:
